Д.А. Кунаев и развитие гуманитарной науки в 60-70-е годы

Руководство Д.А. Кунаевым республикой совпало не только с годами мрачного застоя, но и с расцветом и быстрым подъемом казахского национального самосознания шестидесятых-семидесятых годов. Разумеется, это никак не зависело от этого мудрого и спокойного человека. Это был общественно-исторический процесс. Но Д.А. Кунаев и как руководитель, и как человек сыграл важную роль в судьбе лидеров и самого движения «Жас Тұлпар».                                                                                                  

Овеянные смелыми и чистыми романтическими настроениями, кунаевские годы были временем предчувствия в обществе важных исторических перемен. Это была краткая, но благодатная пора политической оттепели, пора возврата к своим истокам, определения берега, расстановки ценностных ориентиров. При Д.А. Кунаеве в обществе происходил напряженный процесс осмысления прошлого и настоящего казахской культуры, поиск исторических путей национального самосознания. Это привело к яркой вспышке в шестидесятых-семидесятых годах великолепной плеяды интеллектуалов, вдохновленных идеями А.Г. Медоева, М.М. Ауэзова, О.О. Сулейменова. Безусловно, движение «Жас Тулпар» возникло как культурная перекличка с предшествующей национально-освободительной, педагогической и литературно-художественной традицией. Наука быстро освобождалась от шор, мифов и стереотипов. «Тогда важно было разбить идеологические стереотипы времени, – пишет культуролог М.М. Ауэзов, – комплекс национальной неполноценности, поддерживающийся идеологическим аппаратом, вернуть чувство собственного достоинства, уважения к своей земле, к своей истории» [1, 4].     С такой заявкой на полноценное и достойное признание казахской национальной культуры, определением ее реального места в общемировом научном процессе, в общечеловеческом искусстве, в общественно-политическом сознании выступил «Жас Тұлпар»  –  первая ласточка казахской независимости.                                                                              

Именно в это время в советской фольклористике и тюркологии конца 60-х – начала 70-х годов были опубликованы в высшей степени революционные, с точки зрения, подачи и материалов, статьи «Ослепление циклопа» и «О грифах, стерегущих золото» молодого ученого Е. Турсунова. Это была первая смелая постановка в гуманитарной науке вопроса о тюрках (казахах), их культурной роли, их значении в мировом эпическом процессе.              Впервые после Г.Н. Потанина, ученого-фольклориста середины  XIX века,  в казахской науке было сказано о значимости тюркских мифологических мотивов, сюжетов и образов в формировании всемирно известных древнегреческих сюжетов. Впервые в отечественной науке было продемонстрировано такое большое разнообразие новейших российских и европейских методов научного исследования.                                                         

Эти статьи получили признание самых авторитетных ученых с мировым именем, стали достойно представлять казахстанскую фольклористику на просторах Союза, были блестящим образцом подлинно научной классики. Истории предстоит оценить новаторскую роль и научную смелость подвижников движения «Жас Тулпар»: художественные и научные работы их отличались широким демократизмом, остротой и глубиной решаемых проблем, новыми подходами в осмыслении судеб национальной культуры. Такими были С. Акатаев, С. Айтбаев, М. Ауэзов, Б. Каракулов, А. Мухамбетова, К. Нурланова, С. Санбаев, М. Сембин, Т. Сулейменов, М. Татимов, Э. Шакенова и другие талантливые художники и ученые, которых в самую трудную и ответственную минуту поддержал Д.А. Кунаев.      Справедливо замечание одного из лидеров «Жас Тұлпар»: это движение не было случайностью. Исторически обусловленное, социально востребованное, интеллектуально осмысленное и обоснованное, лично трагически пережитое каждым из участников, это движение стало сознательным гражданским актом отторжения их научной и гражданской позиции от невежества, лицемерия, недоговаривания, прямого искажения и воинствующего примитивизма в науке. Это был кардинальный поворот к подлинным ценностям и начальным основаниям народного духа. Думается, это понимал и сам Д.А. Кунаев, всегда поддерживавший молодые таланты.             Резким поворотом в осмыслении культуры стал сборник, вышедший в 1975 году, «Кочевники. Эстетика», – небольшая по объему книга времени мрачного застоя. И само издание этой книги, и открытая нравственная позиция ее авторов подверглись «серьёзным испытаниям». Стоит сказать, что тоталитарный режим никогда не ослаблял своего внимания, лишь на время разжимая острые когти.

Но 60-ками уже твердо и бесповоротно были расставлены ценностные координаты: «Яснее, чем когда то ни было прежде, в современном казахском общекультурном процессе обозначились тенденции национального самоутверждения, – пишет один из авторов книги. – Созрела и стала вполне очевидной мысль, что отказ от исторических корней, нигилистическое отношение к духовной традиции губительны для национальной культуры не в меньшей мере, чем самоизоляция и замкнутость» (33).                                                                           

Несмотря на то, что 70-е годы охарактеризованы как «застойные», это было время самых ярких открытий в гуманитарной сфере. Безусловно, это «Азия» О.О. Сулейменова, о которой нужен отдельный разговор. И вся страна хорошо знает о той роли Д.А. Кунаева, которую он сыграл в защите молодого гениального поэта. Но не все знают, что Д.А. Кунаев помог в свое время и другому крупному ученому, талантливому методисту, автору комплексно-концентрической системы преподавания русского языка в национальных школах Даригулу Турсунову, также испытывавшему большие сложности и неудобства во взаимоотношениях с идеологическим аппаратом.       

Быстро пролетело время политической оттепели, с ее ярким блеском национально-героического романтизма молодых казахских интеллектуалов-шестидесятников. Началось закручивание гаек. Политический режим усилил давление. И пусть в 70-е годы уже не так были многочисленны эти подвижники культуры, искусства, науки и свободы, но, предвестники нашей сегодняшней независимости, они до конца оставались приверженцами демократических ценностей, «сокрытым двигателем» (А. Блок) национального духа и гражданского самосознания в тоталитарной стране. Думается, если бы такое общественное движение происходило где-нибудь в Германии, то это движение немецкие историки соотнесли бы с движением «Бури и натиска», а если во Франции – то с движением просветителей, интеллектуально подготовивших Великую Французскую Революцию. Но время здесь иное, страна – иная, оценки исторических явлений – запоздалые, неточные, приниженные, искаженные. «Времена не выбирают. В них живут и умирают…», – сказал поэт. А в коварное время, сұм дүние, надо было не только жить и творить, но и бороться за национальное достоинство, за себя, за товарищей.                                                                                                      

После мгновенного и яркого революционного блеска все жастулпаровцы и их сторонники подверглись жесткому контролю, сильному идеологическому давлению.     О полном уничтожении тиража «Кочевники. Эстетика» свидетельствует бывшая переплетчица в издательстве «Наука» Серикбаева Куляйхан Алимжановна [1]. «После окончания школы я устроилась на работу переплетчицей в издательство «Наука». В 1975 году, при мне был подготовлен отпечатанный, переплетенный и упакованный в пачки весь тираж книги «Эстетика кочевья», который ждал отгрузки на склады издательства, а затем – в книжные магазины. Но однажды утром пришли несколько человек, под молчаливым наблюдением которых, выполняя приказ нашего начальства, мы стали крошить книги на бумагорезательной машине. Никто не знал, что это за люди, однако мы сообразили, что они «оттуда», но спрашивать не решались. Все догадывались, что в книге есть что-то запрещенное, чего опасаются власти.

Хотелось выкрасть книгу и прочитать, чтобы узнать, что там крамольного, но я побоялась за людей, от которых веяло каким-то холодом. И отказалась от этой опасной мысли, успокоив себя тем, что в шкафах у нас лежали бесхозные бракованные экземпляры, которые можно забрать домой. Очень уж хотелось прочитать. Однако, «люди в гражданском» тщательно обыскали все помещение и отправили под нож и бракованные экземпляры». Запрет на распространение уже вышедшей из типографии книги завершился глубоко символично. – замечает автор – Весь тираж пошел под нож бумагорезательной машины марки «Гильотина».                                                     

Когда встал впрямую вопрос о политической расправе участников движения. И тут Д.А. Кунаев проявил свою мудрую волю. Он просто не дал больно ретивым чиновникам от идеологического аппарата воспользоваться своими суровыми технологиями и цепкими ресурсами. Вот почему движение «Жас тұлпар», романтиков-шестидесятников – не прогулка по Бродвею, не историческая случайность. Это – борьба. Это – мужественный вклад казахской интеллигенции в общую историю казахского гражданства и права, историю нашей страны, нашей науки, свободы и независимости. И немаловажная заслуга в развитии этой свободы и гуманитарной науки принадлежит замечательному сыну народа, Д.А. Кунаеву. Ведь сказал поэт, обращаясь памятью к как интеллектуалам-шестидесятникам, так и с горечью к своим легковесным в высказываниях современникам: 

Опьянившая вас Свобода

не с неба спустилась к вам –

как выстраданная народом память лучшим сынам!

1 Запись сделана известным культурологом, этнографом М.К. Семби в алматинском издательстве «СаГа», где работает пенсионерка К.А. Серикбаева (7 ноября 2015 года).                                                       

Авторы: К. Жанабаев - кандидат филологических наук, доцент кафедрa издательского, редакторcкого и дизайнерского искусства, Казахский национальный университет имени аль-Фараби

Казахстан, г.Алматы

А. Тургенбаева - PhD докторант, факультет философии и политологии, кафедра религиоведения и культурологии  Казахский национальный университет имени аль-Фараби

Казахстан, г.Алматы